Я много раз писал в газете о встречах с ветераном войны и труда Николаем Андреевичем ФАМИЛЬЦЕВЫМ, который прожил без месяца 103 года. Да, это не опечатка. Именно 103 года. Он был – уникальный человек. Уже при первой встрече поразил тонким чувством юмора. Когда я уточнял его возраст он – ровесник Октябрьской революции 1917 года, смеясь ответил, что родился при капитализме и умрет при капитализме. Во время одной из встреч накануне Дня строителя, Николай Андреевич много лет трудился в Славгородском общестроительном тресте, он вспоминал о некоторых эпизодах своей долгой жизни, вспоминал с присущем ему юмором.
Семьи в деревнях были у многих большие. Наша тоже. Так случилось, что отец умер рано. Мама второй раз вышла замуж, и стало нас аж 15 человек. Попробуй прокорми такую ораву. Три класса я окончил в своей деревне. В четвертый пришлось в другую идти, у нас только три класса в школе. Поучился я с месяц и все. Отчим приехал и говорит, что нет возможности учить, иди работай.
Но учебу я не забросил. Способности имел, на красной доске висел, как отличник. Семь классов все-таки окончил. Днем работал, вечером учился. Колхоз послал меня на курсы зоотехников в техникум учиться в Каинск – так назывался тогда сегодняшний город Куйбышев в Новосибирской области. Выучился, домой приехал. А время было тяжелое – ни одежды, ни обуви. Доярки смеются: «С портфелем, но без сапог». Так и было. Босиком ходил. Помню осенью утром холодно уже становится, ноги мерзнут. От коровьих лепех пар идет. Встану туда – ноги грею, солнышко поднимется потеплеет, тогда помою их.
В армии меня сразу в полковую школу, считай среднее специальное образование имел. Для конца 30-х годов прошлого века серьезное образование. Учусь на младшего командира. И вдруг однажды объявляют, что желающие могут пойти учиться в Московское военное училище. Мы с другом подумали-подумали, да и решились. Представьте, из деревенской глуши в Москву приехать! Но ничего, побеседовали со мной, проверили знания и приняли. Так я стал кремлевским курсантом. Документ об окончании училища получал на Красной площади весной 1941 года. На парадах был, видел все правительство и Сталина тоже. Еще Ворошилова и Калинина, а с Буденным даже как-то за ручку здоровался. Он в училище приезжал.
Учился легко. Любил по Москве погулять, когда предоставлялась возможность. Помню, недалеко от училища каток был. На коньках, понятно, никогда не стоял. Попробовал. Вначале, как корова на льду, а потом ничего, получатся стало…
Приняли меня после фронта на завод учеником столяра, треста еще не было. На заводе организовали что-то похожее на подсобное хозяйство. Так вот меня и туда направляли, узнав про зоотехническое образование, но ненадолго. Ликвидировали хозяйство из-за нерентабельности, а меня снова в строители на кирпичный завод определили. Позднее под моим началом были и бетонорастворный узел, и «деревянный» цех, даже асфальтовая установка. При нашем участии строился весь поселок и Славгород тоже. Дороги сами асфальтировали. За 17 лет не помню, чтобы кто-то на меня обиделся, хотя начальник всегда виноват. Провинится кто, собираю людей и спрашиваю, что будем делать. Сообща воспитывали.
Случилось это когда я уже на пенсии ушел. Обнаружилась большая недостача бетона. Как так, при мне ничего подобного не случалось. Начали искать. Дело до прокуратуры дошло. Думаю, все дело в учете. Но кое-что нашли. Пол железнодорожных вагонов заливали бетоном. Уж зачем точно не помню, но были такие факты. Так вот сфотографировали и отправили снимок в «Строительную газету». Корреспондент приезжал, разбирались. Хорошо, закончилось все миром. А то новый начальник уже чуть ли не сухари сушил после разговора в прокуратуре.
Про песок
Хитрецы всегда были. В тресте тоже. Была у нас вышка с нее все далеко видно. Так вот однажды диспетчер сообщает, что одна из машин полупустая приходит с песчаного карьера. Дождался, проверили, точно всего две тонны вместо четырех с половиной. Так я этому хитрецу-водителю все рейсы за день по две тонны засчитал. Больше он не пытался обмануть.
В бочку с битумом
Приготовить хороший асфальт – уметь надо. Наши люди умели. Не зря же для поселка и Славгорода его делали. Однажды случился казус. Котел с битумом прохудился. Скандал. Управляющий приехал, ругается. Пытался объяснить, что всякое может быть, и люди в данном случае не виноваты, слушать не хочет. Начальник отвернулся, продолжает ругаться, а я потихоньку отошел и спрятался в котел. Он глаза поднимает – меня нет. Прибывшие с ним специалисты улыбаются. Когда я выглянул из котла – раздался дружный хохот. Управляющий махнул рукой: «Чтобы все исправили».
Работал я тогда начальником кирпичного цеха. Появилось недопонимание с одним из начальников завода. И начал он на нас, что называется, «капать». Дело дошло до главного инженера Е. Д. Шехтера. «Доброжелатель» утверждал, что наш кирпич не годиться для стройки. Так вот Ефрем Давыдович приехал к нам вместе с ним, просто взял первый попавшийся кирпич и ударил им об рельс. Кирпич остался целым. «И что тебе еще надо?», - последовал вопрос. Жалобщику пришлось только развести руками.
Иногда элементарная невнимательность приводила к смешным случаям. Припоминаю, как в одном из строительных управлений секретарь-машиниста печатала заявку на материалы и вместо «кабеля» появилось слово «кобель». Хорошо, начальник внимательно прочитал, а то ушла бы заявка на «3 метра кобеля». Долго потом эту опечатку вспоминали.
Строителей юмором не обделили. Убеждался в этом не раз. При любом удобном случае они старались пошутить. В цехе появился после окончания вуза молодой специалист, назначили его мастером, но представить то ли забыли, то ли просто не успели. Так вот идет однажды мастер по участку, а несколько рабочих сидят.
- Почему сидим? – спрашивает.
- А вы кто? – слышит в ответ.
- Я мастер.
- А зовут вас как?
- Лида.
Так вот мастер Лида клин от отбойного молотка потеряли. Ищут.
- Ну-ну.
Выслушал ветерана-строителя Александр КРИВОНОЖКО
Материалы и фото предоставил Александр Степанович Кривоножко
